Ровно век назад, 3 апреля 1918 года, Палатой представителей США был принят документ, названный впоследствии «кредо американца» или «американский символ веры». У нас почему-то это событие ускользает из внимания наблюдателей. Между тем, оно имеет для судеб США и мира огромное значение.

Итак, сто лет назад было предложено сформулировать то, чем является для гражданина Америки его государство и как он обязан к нему относиться. Объявили конкурс, победителем которого стал сотрудник аппарата Палаты представителей У. Пэйдж. Вот текст утвержденного документа:

— Я верю, что власть в Соединенных Штатов Америки — это власть народа, из народа, для народа, правомочность которой основана на согласии управляемых; в демократическую республику; суверенное государство, состоящее из многих суверенных штатов; в совершенный союз, единый и неделимый, основанный на тех принципах свободы, равенства, справедливости и человечности, за которые американские патриоты жертвовали своими жизнями и судьбами. Поэтому я считаю, что мой долг перед страной — любить её, поддерживать её Конституцию, соблюдать её законы, уважать её флаг и защищать её от всех врагов.

Сразу надо отметить — приведенный выше текст вошел в состав клятвы, которую произносят те, кто сегодня получает гражданство США. Но почему документ был принят именно в 1918 году? Первая Мировая война шла к окончанию, и в США, которые вступили в неё в самом финале, понимали, сняв сливки победы, стране предстоит в ближайшие десятилетия стать флагманом мира. А лидеру, вполне понятно, необходимо обладать не только силой военной, экономической и финансовой, но ставить своего гражданина на ту высоту, с которой он призван гордо смотреть на весь остальной мир, осознавая всю полноту гордости и ответственности за причастность свою к нации-властелину. И самоназванный «град на холме» требовал формального обоснования своего величия. И сегодня, век спустя, можно сказать, что Америка стратегически точно рассчитала траекторию развития мира и свое место в нём, предвидя полный триумф, хотя он и наступил уже после другой — Второй Мировой войны.

Но, что любопытно, еще ровно за сто лет до 1945 года демократ Джон О’Салливан впервые ввел в общественный оборот термин «Предопределение судьбы» (Manifest Destiny). Тем самым обосновывал и оправдывал тогда территориальную экспансию США от Атлантического до Тихого океана во время американо-мексиканской войны. Ныне его идеи, органично преобразовавшись, обрели устойчивое звучание в форме «американской исключительности». Что означает – США занимают особое место среди других народов с точки зрения своего национального духа, политических и религиозных институтов. К этому словосочетанию прибегают в своей риторике практически все современные политические и государственные деятели США.

Неслучайно многие исследователи американского феномена утверждают — в большинстве американцев вера в то, что распространение «демократии» и «свободы» есть национальное право, долг и судьба Соединенных Штатов, воспитывается с раннего детства. Вера эта основывается на верности Конституции, закону и демократии, из которых и складывается то самое «американское кредо» — фундамент коллективного национального самосознания. Как сказал американский историк Ричард Хофстедтер:

— Судьбой нашей нации всегда было не иметь идеологию, но быть ею.

И вроде бы неслучайно отмечают, что средний американский интеллектуал, как и средний американский избиратель, страдают одной и той же болезнью: поскольку фундаментом их мировосприятия являются некие впитанные с рождения догмы, а не конкретные знания, у них возникают трудности с восприятием реальных фактов, реального опыта. Им нелегко отличить один исторический пример от другого или Польшу от Украины, послевоенную Японию от современного Ближнего Востока. В какой-то мере вера американцев в собственное мессианство напоминает веру некогда великих европейских колониальных империй прошлого в то, что они несли всему остальному миру исключительно свет цивилизации и прогресс.

Известный современный философ и политолог Самюэль Хантингтон в своей книге «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности» утверждает, что в США прочно сложилась так называемая гражданская религия. Феномен ее заключается в том, что она позволяет американцам совмещать секулярную политику и религиозное общество, «бракосочетаться с Богом и страной».

При этом он делает очень важное замечание:

— Гражданская религия Америки есть надконфессиональная общенациональная религия, по своей форме стоящая над христианством, но при этом глубоко христианская по своему происхождению, «содержанию», идеологии и смыслу. Бог, о котором упоминают надписи на американских денежных знаках, — это христианский Бог. Следует отметить, что гражданская религия не использует в своих церемониях и своей символике и атрибуте лишь двух слов — «Иисус Христос». Американское кредо — это протестантизм без Бога, а американская гражданская религия — это христианство без Христа.

Так и «американский символ веры», весь проникнутый ветхозаветным духом превосходства «богоизбранного народа» на наших глазах начинает терять свою мистическую силу, соприкасаясь с наступившим уже новым веком и возникновением новых мировых центров силы, как когда-то был наказан за грехи свои тот самый первый богоизбранный народ. Он ничем не мог, как известно, дважды помешать разрушению своего храма.

Нынешний храм Америки — это ее доллар. Он еще держится и какое-то время продержится еще, но всё больше испытывает давление мощно подрастающих иных стран и народов. В отношении России выбрана стратегия и тактика удушения санкциями, но и она не приведет к победе. Скорее, наоборот. Это, в частности, отмечает американский политолог, основатель и директор частной разведывательно-аналитической организации «Стратфор» Джордж Фридман. Он побывал в Москве три года назад и сделал такие наблюдения:

— Сила русских — это способность вытерпеть то, что сломало бы другие нации… Никто не может ожидать, что санкции, какими бы жесткими они ни были, могли бы склонить Москву к сдаче.

Его вывод категоричен:

— Россия в текущем противостоянии с Западом обречена на победу, из чего следует, что мировой порядок, основанный на конкуренции (читай, колониальной эксплуатации) будет претерпевать неизбежные метаморфозы, за которыми последует переформатирование с параллельным выбором новой парадигмы развития.

Однако политики США, Великобритании и послушного им остального Запада выбрали путь именно удушения России санкциями, причем, любыми — дипломатическими, экономическими, репутационными. Приведет ли это к успеху? Чтобы ответить на этот вопрос неплохо бы изучить непредвзято историю России хотя бы за последние полтора века.

Так, в 1856 году наша страна проиграла Англии, Франции и Турции «Крымскую войну». Казалось бы, она превратилась навсегда, в терминах сегодняшнего дня, «региональную державу». Однако через 22 года уже одержала победу в войне с Турцией на Балканах и вернула себе утраченные позиции. Далее, в 1920 молодая Красная Армия потерпела поражение в войне с Польшей, а через 22 года разбила начисто отборную армию Паулюса под Сталинградом. После чего произошел перелом в войне, завершившийся полной победой в мае 1945 года. Наконец, в июне 1992 года президент России Борис Ельцин произнес в конгрессе США речь, где признавал полную победу Америки над поверженной навсегда «коммунистической империей». Закончил он своё позорное выступление раболепным восклицанием:

— Боже, благослови Америку!

А через 22 года случилась «Крымская весна», и Россия вновь стала по факту одним из мировых центров. И никакие самоназванные «богоизбранные» этому уже не помешают.